Бюджетное правило необходимо модифицировать, чтобы оно «сглаживало не только нефтяной цикл, но и деловой», считает зампред ВТБ Дмитрий Пьянов. Для этого целесообразно сберегать в том числе ненефтегазовые сверхплановые доходы
Механизм бюджетного правила стоит скорректировать, чтобы он защищал «не только от нефтяных, но и от внутренних рисков». Такое мнение высказал первый заместитель председателя ВТБ Дмитрий Пьянов в колонке для РБК под названием «Письмо Деду Морозу и Снегурочке от мальчика Димы из синей группы детсада». По его словам, в 2024 году объем бюджетных расходов и ненефтегазовых доходов оказался «значительно больше, чем мы ждали».
«Но, как часто бывает, если съесть слишком много конфет, то может стать плохо. Также и с экономикой: резкий рост расходов может привести к инфляции», — отметил он.Поэтому было бы здорово откладывать часть «сладостей» на будущее, указал Пьянов. «Можно дополнительные ненефтегазовые доходы сберегать, чтобы потратить их, когда экономике потребуется помощь со стороны бюджета, или направлять на уменьшение плана заимствований ОФЗ [облигаций федерального займа]», — считает он.
По данным Минфина, в 2024 году расходы федерального бюджета составят 39,4 трлн руб., доходы — 36,1 трлн (24,8 трлн из них — ненефтегазовые). В 2025 году ожидается рост расходов до 41,5 трлн руб., доходов — до 40,3 трлн (ненефтегазовых — до 29,4 трлн). Согласно бюджетному правилу, дополнительные доходы от продажи нефти сверх базовой цены (то есть $60 за баррель) направляются в Фонд национального благосостояния (ФНБ). И наоборот, при падении цен ниже базового уровня недополученные доходы компенсируются из ФНБ.
Пьянов согласился с главой Минфина Антоном Силуановым, который ранее заявил, что Россия переросла стадию развивающейся страны, и критерии отнесения государств к развитым стоит пересмотреть.
«Вы абсолютно правомерно считаете экономику нашей страны развитой, но тогда и бюджетное правило может и должно эволюционировать — сглаживать не только нефтяной цикл, но и деловой, как это делает Самихлаус или, например, Вьехито Паскуеро (швейцарский и чилийский Деды Морозы. — РБК)», — отметил зампред ВТБ.
Он указал, что в начале 2024 года Банк России оптимистично рассчитывал «на небольшой рост цен» в диапазоне 4–4,5%, а в результате он будет выше — 8,5–9%. «Что, если и сейчас 4,5–5% по итогам 2025-го не сбудется? Вдруг так выйдет, что в 2025-м такая инфляция не станет подарком, а за стремление к ней придется заплатить большую цену в виде рецессии? Вдруг для быстрого снижения инфляции потребуется такое охлаждение экономики, что взрослые останутся без работы?» — указано в колонке.
Последствиями жесткой денежно-кредитной политики могут быть стагфляция, банкротства и обвал инвестиций, предупреждали экономисты ЦМАКП. У властей есть выбор: либо добиться ценовой стабильности путем полной остановки экономического роста, либо смириться с темпами инфляции, превышающими ориентир (таргет) 4% на горизонте ближайших трех—пяти лет, при положительной динамике ВВП, заявляли ученые из ИНП РАН.
«Я хочу, чтобы и цены так быстро не росли, и у взрослых все хорошо было. Если горизонт достижения цели будет чуточку подальше, то будет достигнут оптимальный баланс», — резюмировал Пьянов.
Глава Банка России Эльвира Набиуллина летом заявляла, что масштаб перегрева экономики в первом полугодии 2024 года был самым существенным за последние 16 лет. ЦБ для снижения инфляции и охлаждения экономики в условиях ее перегрева продолжает реализовывать жесткую денежно-кредитную политику. Ключевая ставка на сегодняшний день составляет рекордный 21%, на очередном заседании регулятор может в очередной раз поднять ее, заявляли в ЦБ. Аналитики допускают, что на фоне ослабления рубля ставка может быть увеличена до 25% годовых. Годовой рост потребительских цен в стране по состоянию на 25 ноября составляет 8,8%, по оценке Минэкономразвития.
